В августе 1995 года на страницах «Донской газеты» ветеран войны и труда Александр Шеламов рассказал о мужестве наших земляков, бесстрашно сражавшихся на фронтах войны. Позже в своих воспоминаниях про них напишут полководцы.

О ДОНЧАНАХ ПИСАЛИ ПОЛКОВОДЦЫ ПОБЕДЫ

Окончилась Великая Отечественная война и, как положено, наши военачальники стали писать свои воспоминания о тех ярких и незабываемых событиях и встречах на её суровых дорогах,  как на фронте, так и в партизанских отрядах, в тылу врага… Они отбирали из обширного жизненного материала самое важное – такое, что самым достойным образом могло бы раскрыть величие дел, свершений нашего народа. И их оценка, их взгляд на события несут отпечаток вечности, как высеченные, скажем на граните мудрые слова. Вот что писал о мемуарах прославленного полководца, маршала Победы Г. К. Жукова писатель М. А. Шолохов:

«Жуков был великим полководцем суворовской школы. Он понимал, что на плечи  солдата легла самая нелёгкая часть ратного подвига. Думаю, что поэтому его воспоминания и пользуются такой любовью. Писателям – профессионалам иной раз нелегко тягаться с такой литературой. Это – свидетельство  очевидцев и участников событий».

После войны выросло новое поколение людей. Для них война – это воспоминания фронтовиков о ней. Время не имеет власти над величием подвига старшего поколения  в войне с фашизмом, над его мужеством в преодолении трудностей. Полководцам со своих командных пунктов было хорошо видно, как молодые красноармейцы семнадцати–двадцати лет поднимались в атаку. Это – страшная минута: подниматься в рост, когда пули, мины и снаряды пронзают воздух. Для многих эта атака была первой и последней. Сколько матерей не дождались с войны сынов!

В книге «В походах и боях» П. И. Батов, генерал армии, дважды Герой Советского Союза, пишет:

«Наверное, ни один род войск не переносит столько тягот боевой жизни, такого физического напряжения сил, с чем пришлось встретиться нашей пехоте. В суровые морозы, в открытых снежных просторах, при невозможности воспользоваться землянками и блиндажами, день и ночь пехота не давала покоя противнику».

А далее Павел Иванович Батов продолжает:

«…Негде укрыться и обогреться. У войск – ни дров, ни воды. По Вертячинской балке, к Казачьему кургану, движутся допотопные обозы: ездовые на быках и лошадях везут на передовую бочки с водой. Её приходится доставлять в часть за 12–15 километров.

Навстречу в сумерках мчатся собачьи упряжки с санями-волокушами. Санинструктор 1211-го полка 173-й дивизии Маша Таранина уверяла меня, что это лучший способ доставки раненых  по открытой местности с поля на пункт эвакуации. «Уж очень холодно, – говорила она. – Раненые могут померзнуть… А собаки бегут быстро. Здорово помогают…».

Похожая на мальчугана девушка-боец стояла у самодельных саней. Её простое курносое лицо раскраснелось от быстрого движения. Я и сейчас храню её фотографию с орденом Красного Знамени. Комсомолка М. Т. Таранина получила эту высокую награду 31 января 1943 года за то, что вынесла с поля боя больше ста раненых наших солдат и офицеров с их оружием».

Орден Красного Знамени Маше Тараниной вручил сам К. К. Рокоссовский.

Маша Таранина, она же Мария Тимофеевна Лернер – коренная дончанка и проживает ныне на Бобрик-Горе.

А вот фронтовик – дончанин Владимир Данилович Блохин, сержант, командир отделения автоматчиков. Начал войну в начале 1943 года пулемётчиком в 6-м гвардейском полку 2-й гвардейской стрелковой дивизии на Северо-Кавказском фронте. 15 сентября того года был тяжело ранен. Подремонтировали его в госпитале, а затем снова в строй. Участвовал в боях на Крымском полуострове, в составе 128-й гвардейской горно-стрелковой дивизии, в роте автоматчиков 315-го полка. Освобождал Ялту, Севастополь… Затем в составе 4-го Украинского фронта вёл бои в Карпатах, освобождал от фашистских оккупантов Польшу и Чехословакию. Владимир Данилович имеет много боевых наград, в том числе два ордена Славы III и II степеней. Один из этих орденов получил за взятие населённого пункта Каленово (21 сентября 1944 года).

Там нашими войсками был окружён 228-й горно-стрелковый полк немцев. Он был полностью уничтожен. Рота автоматчиков, в которой сражался В. Д. Блохин, взяла в плен штаб этого полка с его командиром, захватив и знамя полка, которое в июне 1945 года на Параде Победы в Москве было в числе других фашистских знамён брошено к подножью Мавзолея В. И. Ленина.

Об этом бое вспоминает в книге «Через Карпаты» Маршал Советского Союза А. А. Гречко, который прежде всего высоко оценил боевые действия нашего 315-го горно-стрелкового полка, куда входила рота автоматчиков, где командиром отделения был В. Д. Блохин:

«315 полк, отпив контратаку противника, сковал его на рубеже юго-западнее скатов высоты № 652. Блокированный нашими подразделениями, немецкий 228-й горно-стрелковый полк почти весь был уничтожен, оставшиеся в живых вместе со штабом, знаменем и командиром полка захвачены в плен».

В наших городах и рабочих посёлках проживают женщины-фронтовички, кому пришлось быть зенитчиками, как, например, дончанке, учительнице Вере Константиновне Беляевой. Девушки-зенитчицы сбивали немецких стервятников.

Маршал Советского Союза В. И. Чуйков в своих воспоминаниях отмечает, что боеспособность женских зенитных расчетов и батарей не ниже тех зенитных подразделений, расчеты которых  были укомплектованы преимущественно мужчинами.

В далеком 1941 году, когда гитлеровские полчища рвались к Москве, её южным воротам – городу Туле, тут плечом к плечу с регулярными частями Красной Армии сражался Тульский рабочий полк. Его бойцы, не щадя крови и жизни, грудью закрыли от врагов родную Тулу и столицу Москву.

В Тульском рабочем полку сражался и шахтёр Н. И. Журило, который был командиром взвода, прошёл весь путь этого полка – от Тулы до Кенигсберга.

Бывший первый командир Тульского рабочего полка, генерал-майор А. П. Горшков так говорил о Николае Ильиче Журило:

«Это был один из храбрейших командиров и самый сильный человек в полку».

В своей книге «Приказано выстоять». А. П. Горшков, рассказывает о боевых действиях полка при защите Тулы:

«…На участке, который оборонял взвод  Журило, враг попытался прорвать оборону… Пулемёт Журило работал без перебоев. Но фашисты лезли с тупой настойчивостью. В этом было что-то истерическое. Ещё один натиск, и товарищи могут дрогнуть. И тогда, чтобы вдохновить бойцов, он (Журило – А. Ш.) пошёл на отчаянный риск. Поставив ногу в нишу для боеприпасов, Журило легко взлетел на бруствер. Взял за свол свой пулемёт Дегтярёва и пошёл в полный рост, покачивая им, как тросточкой. Он шёл, словно заколдованный. Пули хлопали у его ног, две сбили по щепке на прикладе пулемёта.

– Слезай, Ильич! – крикнул Короб.

Журило повернулся в сторону наседавших гитлеровцев, прижал пулемёт к животу, выпустил в фашистов весь диск и лишь после этого спрыгнул в окоп».

Журило давно нет в живых, не дожил он до 50-летия Победы. И я, фронтовик и шахтёр, предлагаю в музее на Бобрик-Горе отвести этому мужественному воину специальный уголок. Предлагаю также одну из улиц в посёлке Руднев, где жил герой, назвать именем Николая Журило. Это будет достойным памяти нашего замечательного земляка.

Александр ШЕЛАМОВ,
ветеран войны и труда.

Материал подготовлен Галиной Волковой.